ДЖЕЙСОН: Мы поговорили про историю движения AR, поговорили о том, что в нём происходит сейчас. Давайте теперь поговорим о том, куда мы движемся?

Сам я много сейчас работаю с клиническими психотерапевтами, учу их привносить принципы аутентичного общения в терапевтическую практику и в работу с группами. Так происходит взаимное опыление: сначала мы заимствовали фреймворки у терапевтов, теперь они заимствуют у нас.

AR всё больше взаимодействует с бизнесом, и я думаю, это направление ещё сильно разовьётся. Сейчас наша главная задача — понять, как официально исследовать эффект от AR и как сделать эти практики специфически направленными, более конкретными, более практичными.

Мы с Сарой, и другие лидеры AR-движения тоже, видим, как практики аутентичного общения развивают эмоциональный интеллект буквально за 3-6 месяцев, если люди по-честному этим занимаются. Но у нас нет исследований, которые бы это официально подтверждали. И пока все наши заявления построены на отдельных личных наблюдениях, в академическом мире и в мире бизнеса нас не станут воспринимать всерьез.

СЬЮЗЕН: По сути, ты сейчас говоришь про инклюзивность, про то, чтобы привнести язык аутентичного общения в бизнес-среду. А чтобы привнести это в бизнес-среду, нам нужно уметь четко и с доказательствами в руках объяснить, зачем мы проводим ту или иную активность, как конкретно это поможет людям в работе с супервизором, с клиентами и т. д.

ДЖЕЙСОН: Я говорю про перекрестное опыление, про проникновение AR в разные субкультуры. В прошлом движение аутентичного общения сильно пересекалось с сообществом Ecstatic Dance и альтернативными духовными сообществами. Сейчас AR начинает проникать в природотерапию, в работу с подростками, работу с буллингом. Так AR распространяется, и я надеюсь, что это разнонаправленное движение продолжится.

СЬЮЗЕН: Да, и через это распространение сообщество аутентичного общения станет более инклюзивным. Я хотела подчеркнуть этот момент. Мне кажется, что мы сейчас к этому идём.

САРА: А я хочу не согласиться с Джейсоном. Я раньше тоже думала, что нам не хватает официальных исследований, а потом такие исследования появились. Вышло несколько статей с упоминанием AR, были опубликованы результаты проекта “Аристотель” — исследования компании Google о корреляции ощущения психологической безопасности со способностью понимать социальные сигналы других людей, которое я много цитировала в своих презентациях для компаний.

Я большой фанат Authentic Relating International, которые работают с заключенными в тюрьмах, а также проекта Seek Healing, где используют практики аутентичного общения в лечении зависимостей и проводят довольно много исследований совместно с нейробиологами, психологами и социологами.

Думаю, одно из направлений, которые будут развиваться, — это перевод AR на разные языки. Как говорить о том, что дают практики аутентичного общения, на понятном для другого сообществ языке, какие схожие термины мы можем использовать? И что из нашего арсенала практик и навыков будет для этих сообществ реально полезно и насколько?

Ко мне, например, обращается компания, которая хочет провести для своих сотрудников воркшоп по эмоциональному интеллекту. Но один воркшоп ничего не изменит в культуре компании, новые навыки не смогут закрепиться.

И я пока не уверена, есть ли в AR необходимые для этого инструменты, потому что для этих практик всё же требуется активное участие людей, их готовность и желание искренне в это включаться. Начинать нужно с руководителей, с понимания, как переосмысливаются организации, как развивается и меняется культура.

Так что одна из задач на будущее — разобраться, для чего наши инструменты реально применимы.

Кроме того, я сейчас много занимаюсь адаптацией AR-инструментов для решения глобальных задач современности. Например, применяю отдельные практики аутентичного общения к разговорам о поляризации (для проекта Rebel Wisdom) или собираю в систему разные способы установления контакта между людьми, которые включают аутентичное общение, но также включают сторителлинг, молчаливое наблюдение, конфронтацию и т. д.

В общем, многое из того, о чём говорит Джейсон, уже исследуется. Но нужно ещё связать эти нити воедино, чтобы все, кто занимается такими исследованиями, собрались и обсудили свои результаты друг с другом. Пока что у нас нет централизованного хаба, куда могла бы стекаться эта информация.

ПИТЕР: А чего вам хочется от движения Authentic Relating — для себя? Учитывая, как много вы для него уже сделали?

ДЖЕЙСОН: Мне нравится, как ты сейчас развернул вопрос, сделав его более личным.

Я часто обнаруживаю себя перед дилеммой: мне нравится фасилитировать и преподавать, нравится объяснять AR людям, нравится моя работа, но иногда мне хочется выйти из этой роли и побыть просто Джейсоном, немного побыть эгоистом, практиковать AR для себя и только с близкими друзьями. Вот этого иногда очень хочется.

СЬЮЗЕН: Я хочу иметь возможность больше общаться с такими людьми, как ты, Джейсон, и ты, Сара, и с другими коучами и фасилитаторами, работающими в AR. Мне очень интересно, как вы находите новые способы обращаться языком и терминами, как вы переносите эти практики в онлайн. Я не нахожусь внутри движения AR, я из старшего поколения, но я хочу быть в курсе, не отставать, хочу иметь возможность больше разговаривать с вами о фасилитации и лидерстве.

Мне интересно разговаривать с лидерами отдельных сообществ. Я планирую организовать такие встречи у себя дома, пригласить на них тех, кого я знаю, и обсудить, с какими трудностями лидеры сталкиваются — например, когда они кому-то не нравятся, когда люди не хотят видеть их в лидерской роли.

САРА: Я рада, что отвечаю последней, мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями.

Во-первых, я чувствую, что уже и так очень много от этого получаю. Последние 10 лет я чувствую сильную вовлеченность во что-то важное и очень ценное. Я нахожусь на передовой развития, помогаю проявляться чему-то принципиально новому и нужному, каждый день упорно над этим работаю. Это сложно, от этого сильно устаешь, потому что приходится стучаться во все двери, уговаривать их открыть. И я буду рада, если у движения аутентичного общения появится возможность немного передохнуть.

Скажем, прямо сейчас я коучу одного лидера из суперконсервативного сообщества на тему привнесения практик социального контакта в лечение зависимостей. Работаю с финтехом — обучаю команды нескольких компаний хорошо и продуктивно друг с другом конфликтовать. Много работаю над отношениями в своем семейном кругу. Я только что вернулась из больницы, куда полторы недели ездила ежедневно и видела, как врачи общаются со своими пациентами, и какие навыки были бы там уместны и помогли бы сделать это общение более целительным, привнести в него душу.

Мне хотелось бы иметь возможность донести AR до огромного количества людей, которые хотят это всё уметь: по-настоящему, искренне общаться, проговаривать недосказанности и мелкие обиды, разговаривать друг с другом про отношения, понимать, как по-разному каждый человек вступает в контакт и как формируются нормы общения в группе. Вот этого я по-настоящему хочу: чтобы у AR появилась возможность вздохнуть свободнее и чтобы это движение вышло в большой мир, к людям, и чтобы те лидеры, которые до сих пор учились этому, совершенствовались в этом, годами оттачивали свои навыки, смогли теперь передать это многим, а не только отдельным командам или компаниям.

ПИТЕР: Оно уже выходит в большой мир. Я вижу это в интеллектуальных сообществах, с которыми дружу и работаю: метамодернистское движение практикует Circling, движение рационалистов практикует Circling, сообщество Extinction Rebellion делает интерсубъективные практики.

Мне кажется, что AR-революция уже происходит, просто она децентрализована. И она стала возможной, потому что вы и ваши единомышленники проделали большую работу. Так что я просто хочу выразить вам свою любовь, поддержку и большую благодарность за то, что вы делаете. Продолжайте, пожалуйста,